Politique Internationale – Интервью с Виктором Храпуновым
Интервью было взято Галиной Акерман.
Виктор Храпунов – казахстанский политик, бывший мэр Алматы (1997-2004), министр энергетики (1995-1997), губернатор Восточного региона Казахстана (2004-2007) и министр чрезвычайных ситуаций (2007).
Галина Акерман – журналист и эссеист. Специалист по России и пост-советскому региону. Автор ряда книг, в том числе : Чернобыль : история катастрофы, Folio Gallimard, 2007 ; Еврейские Судьбы (с Андре Глюксманом и Еленой Боннер), Éditions du Rocher, 2011.
В Средней Азии и на всем пост-советском пространстве Казахстан играет первостепенную роль. Эта огромная страна (занимающая девятое место в мире по своей площади) насчитывает всего 16 миллионов жителей. Она очень богата энергоносителями и цветными металлами; имеет хорошо развитую добывающую и перерабатывающую промышленность и достаточно развитое сельское хозяйство. Во главе Казахстана, ставшего независимым в 1991 году, после развала СССР, стоит уже более двадцати лет один и тот же человек : Нурсултан Назарбаев. Бывший первый секретарь ком. партии Казахстана (с 1989 по 1991 годы), впервые избранный президентом в 1990 году, Назарбаев установил в стране авторитарный режим, который со временем только ужесточился.
Все политики, пытавшиеся играть важную роль в жизни Казахстана, систематически увольнялись и высылались из страны, как например премьер-министр Акежан Кажегельдин (занимавший этот пост с 1994 по 1997 г.); некоторые попросту ликвидировались, скорее всего секретными службами, как это произошло с Алтынбеком Сарсенбаевым, бывшим секретарем Совета безопасности, перешедшим в оппозицию, или Заманбеком Нуркадиловым, бывшим депутатом и министром, одним из первых разоблачившим многочисленные нарушения и преступления властей страны и лично президента.
Согласно различным международным неправительственным организациям, таким как «Freedom House» или «Репортеры без границ», Казахстан находится среди наименее продвинутых государств в том, что касается свободы прессы. Единственный независимый канал телевидения К+ можно смотреть лишь через Интернет или специальные дорогостоящие антенны. Власти систематически блокируют интернет-сайты оппозиции; законы, касающиеся функционирования СМИ, очень жестки. Надо учитывать, что более половины казахстанцев не имеют доступа к Интернету, а те, у кого он есть, имеют по большей части не высоко-скоростное подключение.
Несмотря на огромные богатства, хранящиеся в недрах страны, население Казахстана живет бедно. 40% семей зарабатывают менее 400 долларов в месяц. Половина этих малообеспеченных семей имеет даже менее 200 долларов в месяц. В стране, которая импортирует почти все продукты потребления и где, из-за всеобщей коррупции, приходится платить за так называемые бесплатные услуги – медицину и образование – таких доходов для нормального существования явно недостаточно.
Зато образ жизни президента и его окружения поистине королевский. Согласно различным источникам, богатства президентского клана оцениваются в миллиарды долларов . В 2007 году зять Назарабаева Тимур Кулибаев приобрел семейное поместье британского принца Эндрю в Беркшире за 15 миллионов фунтов стерлингов. Его жена Динара (дочь главы государства), чье состояние Форбс оценивает в 2.1 миллиарда долларов, только что приобрела, согласно газете Женевская Трибуна, виллу на берегу озера Леман за 74.7 миллиона швейцарских франков, рекордную сумму в истории продажи женевской недвижимости.
Каким образом казахстанский лидер и его приближенные так обогатились? Почему страна, которая в начале 1990-ых, казалось, встала на путь демократизации превратилась в диктатуру? Как оппозиция оказалась вытеснена из политики? В своем эксклюзивном интервью Виктор Храпунов, когда-то бывший в ближнем окружении Назарбаева, дает нам ответы на эти вопросы.
Родившийся в 1948 году, Виктор Храпунов проделал в советскую эпоху блестящую карьеру в промышленности, а затем в администрации. После получения Казахстаном независимости в 1991 году, он быстро стал политиком первого плана. Мэр Алматы (крупнейшего города страны), министр энергетики и природных ресурсов, губернатор Восточного региона, министр чрезвычайных ситуаций, он был в течение 17 лет членом высшего руководства страны. Находясь в гос. аппарате, он смог изнутри следить за постепенной трансформацией своей страны. В 2008 году он был вынужден уехать за рубеж, и сегодня он преследуется юстицией Казахстана за «мошенничество», как и ряд других оппозиционеров этой страны. В беседе с Виктором Храпуновым Казахстан предстает как государство, подчиненное ненасытной жажде власти своего лидера.
Галина Аккерман
Галина Аккерман — В конце советского периода вы, в качестве депутата Верховного Совета, близко наблюдали возвышение Нурсултана Назарбаева, нынешнего президента Казахстана. Не могли бы вы объяснить, каким образом этот бывший коммунист-аппаратчик смог стать неоспоримым хозяином страны?
Виктор Храпунов — Вознесение Назарбаева было абсолютно стремительным. В 1977 году, в возрасте 37 лет, он был секретарем коммунистической ячейки на металлургическом комбинате Караганды, Карметкомбинате, втором по значению комбинате Советского Союза после Магнитогорска. А priori, у него не было никаких шансов рассчитывать на быстрое продвижение. Но ему представился уникальный случай. Влиятельный журналист, Михаил Полторанин (который тоже сделал большую карьеру, поскольку в конце концов стал министром печати в России) , написал резко критическую статью о плохом функционировании и слабой рентабельности Карметкомбината. Он, в частности, сетовал по поводу устаревшего оборудования и того факта, что руда на завод поступала из Кривого Рога на Украине, за тысячи километров от предприятия. Полторанин не хотел подписывать эту статью своим именем: боялся вызвать гнев Брежнева. Но местное партийное руководство как раз хотело, чтобы положение с Карметкомбинатом изменилось. Для этого такая статья должна была появиться. Вот тогда Полторанину предложили, чтобы статья была подписана именем Назарбаева: на его уровне риск для него был невелик. Назарбаев согласился, и статья была опубликована в Правде. Неожиданно Брежнев отозвался на нее вполне положительно: прочтя газету, он позвонил первому секретарю компартии Казахстана Динмухамеду Кунаеву и порекомендовал eму продвинуть автора, такого умного и компетентного молодого человека! Кунаев немедленно поставил Назарбаева на пост второго секретаря Карагандинского обкома партии, затем быстро последовало новое продвижение: в 1979 году Назарбаев становится секретарем Центрального комитета компартии Казахстана по вопросам промышленности. И вполне логично, что в 1984 году, при Андропове, он назначается премьер-министром Казахстана.
Г. А. — Но он не собирался довольствоваться этим постом…
В. Х. — Именно. Когда Михаил Горбачев в 1985 году достиг вершины власти, он быстро решил избавиться от Кунаева, который, такой себе местный Брежнев, занимал свой пост в течение 22 лет и имел непререкаемый авторитет у населения Республики. И в лучших советских традициях, он предложил Назарбаеву подвергнуть Кунаева открытой критике, с тем чтобы этот последний был снят с должности на XVI Съезде компартии Казахстана, в 1986 году. Назарбаев это исполнил. Ничтоже сумняшеся он произнес перед Съездом разгромную речь против того, кому был обязан всей своей карьерой. В первое время из этого ничего не вышло: несмотря на критику Назарбаева, верные Кунаеву аппаратчики проголосовали за его переизбрание. Но несколько месяцев спустя под давлением Москвы Кунаев был вынужден уйти. Назарбаев надеялся унаследовать его пост. Но его постигло разочарование: в декабре 1986 года Горбачев решил поставить во главе Казахстана крупного русского функционера Геннадия Колбина — что, кстати, вызвало первые бунты в эпоху перестройки. Молодежь и студенты требовали в качестве первого секретаря не русского, а казаха. Они были не против и русского, но русского из Казахстана, в то время были авторитетные политические деятели в руководстве Казахстана русской национальности.
Г. А. — Как отреагировал Назарбаев?
В.К. — Он продвигал свои пешки за кулисами. В течение многих лет он требовал у Горбачева, чтобы Колбина перевели куда-нибудь. Я об этом знаю от самого Горбачева. В конце концов Горбачев назначил Колбина на другую должность. И вот настал 1990 год, XVII-й Съезд компартии Казахстана. Мы должны были избрать нового лидера (в то время я был членом Центрального Комитета). Назарбаев, обладающий неоспоримой харизмой, хорошо чувствовал веяние времени: он решительно высказался за демократические реформы. К тому же он уже в течение шести лет был премьер-министром: он знал все аспекты экономики республики. Так что он был избран первым секретарем компартии Казахстана. Год спустя, как почти во всех республиках, в Казахстане ввели пост президента республики.которого. И естественно депутаты Парламента избрали на этот пост Назарбаева.
Г. A. — Что произошло после распада СССР?
В. Х. — Независимость Казахстана была провозглашена 16 декабря 1991 года. Нужно было избрать нового президента. На этот раз – с помощью всеобщих выборов. Назарбаев воплощал надежду многих людей, особенно молодежи. Он произносил критические речи в адрес советского руководства, против засилья стариков в партийном руководстве, он клеймил застой и однопартийную систему, он обещал быстрое демократическое развитие и так далее. На гребне этой демократической волны он и был избран президентом независимого Казахстана.
Г. A. — Как он начал упрочивать собственную власть?
В. Х. — Первое его действие в этом направлении было очень простым: он внес изменения в конституцию республики Казахстан, которая была принята в 1993 году. Первые поправки были внесены в 1995 году посредством референдума. Первоначальная конституция утверждала, что президент не может оставаться у власти более двух сроков. Эта статья была упразднена. В то же время Назарбаев назначил своих приближенных на ключевые государственные посты, так что в конце концов он мог контролировать все основные рычаги. Сегодня именно президент назначает руководителей всех силовых структур (армии, полиции, службы безопасности и так далее), а также Генерального прокурора, председателя Верховного Совета и судей всех уровней. Суды утратили свою независимость, поскольку судьи зависят от президента. Нет больше Конституционного суда. Он заменен Конституционным советом, которым руководят председатель и два его заместителя. И, естественно, всех троих назначает глава государства. Это еще не всё: президент также назначает премьер-министра, по согласованию с парламентом. Не говоря уже о всех министрах, всех губернаторах и всех мэрах, которые назначаются президентскими указами!
Г. A. — Все эти меры появились в результате конституционных поправок 1995 года?
В. Х. — В последующие годы Конституция еще много раз изменялась в направлении, благоприятствующем интересам Назарбаева, но эти поправки были менее радикальными, чем в 1995. Например, когда возраст президента приблизился к 65 годам, он упразднил статью Конституции, в которой говорилось, что глава государства не может быть старше 65 лет на момент его избрания или переизбрания. Так как Назарбаев боялся конкуренции со стороны молодых, он также увеличил минимальный возраст кандидатов на должность президента – с 35 до 40 лет.
На самом деле, Конституция переписывалась всякий раз, когда Назарбаев чувствовал угрозу своей власти. Так, в 2010 году был принят «Закон о первом президенте и Лидере нации». Назарбаев присвоил себе пожизненный титул «Лидера нации», по примеру аятоллы Хомейни в Иране или Муаммара Кадафи в Ливии. Лидер обладает практически бесконечной властью: если однажды будет избран другой президент, это будет лишь марионетка Назарбаева.
В то же время, чтобы замкнуть круг и избежать любого нежелательного развития ситуации, был принят закон, согласно которому следующий президент не сможет получить более двух мандатов – тогда как, как я сказал, число мандатов первого президента, то есть самого Назарбаева, неограниченно. Впрочем, его статус Лидера нации гарантирует, что он будет обладать реальной властью до конца своих дней.
Г. A. — Вы описываете полностью заблокированную систему. Но в этом случае, почему Назарбаев решил организовать досрочные президентские выборы в апреле 2011 года?
В. Х. — Выборы были предусмотрены на конец 2012 или на начало 2013 года. К тому времени оппозиция смогла бы подготовиться и определить достойного, надежного кандидата, способного мобилизовать население. Вот почему ректор Восточно-Казахстанского Технического Университета Нурлан Темирбеков, который всегда выполнял «деликатные» поручения – я его хорошо знаю – публично предложил организовать референдум, чтобы продлить президентский мандат до 2020 года, без проведения выборов. Парламентом был принят закон об организации референдума… но в этот момент в Северной Африке и на Ближнем Востоке началась Арабская весна. Вашингтон предупредил Казахстан, что референдум будет означать отступление от принципов демократии. Назарбаев немедленно сделал задний ход: он не подписал закон о референдуме и отправил его в Конституционный совет, который заявил, что проведение такого референдума «нарушит права избирателей». Тогда президент обратился к парламентариям. Он им объяснил, что проведение референдума вызовет отрицательную реакцию международного сообщества. Вот почему единственное, что он может им обещать, это проведение досрочных президентских выборов. Разумеется, это была лишь хитрость, направленная на то, чтобы захватить оппозицию врасплох. Закон о досрочных выборах был принят, выборы состоялись в апреле 2011, и Назарбаев – какой сюрприз – получил 95,5 процента голосов на первом туре. Конечно, формально имелись три других кандидата, но это были марионетки, кроткие, как агнцы. Один из них, Мэлс Елеусизов, дошел до того, что публично признал, что голосовал за Назарбаева!
Г. A. — Но поскольку более 90 % граждан проголосовали за Назарбаева, это значит, что он пользуется реальной популярностью! Или результаты были грубо подделаны?
В. Х. — Я могу с уверенностью заявить, что эти цифры очень далеки от реальных результатов. Согласно независимым наблюдателям, которые смогли выразить свое мнение на телевизионном канале K+ и в других оппозиционных средствах массовой информации, народ не голосовал за Назарбаева так единодушно, как это было принято в коммунистическую эпоху.
Г. A. — Вы были мэром Алматы между 1997 и 2004 годами. Так что вы хорошо знаете различные механизмы голосования, действующие в Казахстане. Кроме заполнения урн бюллетенями, какие еще существуют, по вашему мнению, возможности для власти гарантировать желаемые результаты?
В. Х. — В Алматы я поступал следующим образом: у меня каждый избирательный участок, каждый жилой дом был закреплен за ответственным лицом. И это лицо знало всё о жителях данного дома, каждой квартиры, и знали, в чем нуждается каждый человек. Эти люди получали максимально возможное от ответственных лиц, что им было необходимо: кому продукты, кому финансы, кому еще какие-то вопросы надо было решить. Люди были благодарны, этим самым мы людей привлекали и обеспечивали явку их на выборы, и они отдавали свои голоса за кандидата власти. Мы конкретно знали, какие жители являются ярыми противниками Назарбаева. Но мы даже не пытались оказывать на них давление. Во всяком случае, они были очень малочисленны. Но я думаю, что с 2004 года положение сильно ухудшилось: явно авторитарные тенденции власти раздражают всё большее число граждан. Так что режим должен прибегать к значительным фальсификациям, чтобы получить «хорошие» результаты.
Г. A. — Перейдем теперь к части экономических вопросов. На Западе плохо знают о том, как проходила приватизация в Казахстане. Однако эта история заслуживает быть рассказанной…
В. Х. — Сегодня принято утверждать, что после распада СССР вся экономика Казахстана оказалась в глубоком кризисе: промышленные предприятия и сельское хозяйство больше не функционировали, полки магазинов были пустыми и так далее. Но я, с моим большим опытом государственного деятеля, могу заявить, что руководство страной намеренно приняло меры, направленные на обесценивание промышленных и сельскохозяйственных активов Казахстана, для того чтобы затем получить их в свои руки практически за бесценок.
Г. A. —Можете ли вы дать пример подобных действий?
В. Х. — Конечно. Было, например, большое объединение, Джезказганцветмет. Это предприятие производило медь прекрасного качества и его продукция всегда была востребована. Почему его руководство оказалось неспособным продолжать выполнять существующие контракты и искать новые, продавать свою продукцию и таким образом обеспечить хорошую работу предприятия? Другой пример: Балхашмедь, предприятие, хорошо работавшее в советский период, внезапно остановилось. Директора были уволены, а некоторые даже оказались в тюрьме. Здесь тоже нужно спросить – почему. Таких примеров множество. Конечно, приватизация этих двух комплексов – да и многих других – была необходима, так как нужно было найти деньги для финансирования работы государственного аппарата. Проблема, повторяю, в том, что продажная цена всех этих промышленных комплексов была назначена чрезвычайно низкой.
Все это происходило в начале 1990-х годов. Назарбаев тогда еще казался личностью демократической и харизматической. В то время он поддерживал очень тесные связи с Ро Де У, президентом Южной Кореи. Он постоянно приводил в пример южнокорейское чудо. Послушать его, так модель этого государства нам прекрасно подходила. И вот некий китаец южнокорейского происхождения, доктор Бэнг Сьюи становится экономическим советником Назарбаева, которому поручается выработать схемы приватизации. Объявленный президентом лозунг был великолепным: каждый гражданин получит свою долю национального богатства страны, согласно принципу социальной справедливости. Доктор Бэнг изобрел «ПИК» – приватизационный инвестиционный купон. В соответствии с принципами социальной справедливости каждый гражданин Казахстана в соответствии с его вкладом в экономику Кахзахстана, стажа работы, по разработанным критериям оценки, должен был получить купон, дающий ему право быть собственником той или иной доли промышленного или сельскохозяйственного предприятия. Эти купоны распределялись среди населения. Чтобы эти «пики» не попали бог знает к кому, глава государства дал приказ создать специальные фонды, которые начали собирать эти «пики», обещая людям, что поместят их самым лучшим образом. Была даже конкуренция между этими фондами, с тем чтобы собрать наибольшее количество «пиков». Казахстанцы поверили, что действительно смогут заработать. И вдруг руководителей этих фондов начали привлекать к уголовной ответственности, некоторые были посажены в тюрьму за «злоупотребления». В конечном счете, все эти фонды были просто закрыты, и все разговоры о «социально справедливой приватизации» прекратились… Никто не стал собственником своей доли – все это уверенно было присвоено Президентом и его ближайшим окружением. Таким образом создание одинаковых стартовых условий при переходе от плановой к рыночной экономики Казахстана был уничтожено.
Г. A. — Что случилось с этими «пиками»? Они просто-напросто исчезли ?
В. Х. — Именно так. Я сам был держателем «пиков», но я ничего не получил – ни малейшей акции какого-либо предприятия, никакой трубы, ни одной копейки. Как только «пики» испарились, открылась новая страница: ее можно назвать «приватизацией по семейному принципу». Семья президента решила захватить цветную металлургию Казахстана (которая включала в себя такие сокровища, как Джезказганцветмет и Балхашмедь, Усть-Каменогорский Свинцово-Цинковый комбинат, Усть-Каменогорский Титано-Магниевый комбинат), но также и Ермаковский завод ферросплавов (второй в мире после южноафриканского предприятия), предприятия черной металлургии, Карметкомбинат и другие. Она также обратила свое внимание на нефтяной и газовый секторы. Президент всё сделал, чтобы его близкие получили контроль над этими огромными богатствами.
Г. A. — Что он сделал конкретно?
В. Х. — В окружении Назарбаева имелся финансист очень высокого уровня, родственник его супруги, Сыздык Абишев . Он создал контору «Казахинторг» с филиалами в Германии и других европейских странах. Через эти торговые дома он начал реализовывать продукцию больших промышленных комплексов за границей: он по низкой цене забирал ее у предприятий – которые не имели компетентных людей, чтобы самим разбираться в широком мире – и перепродавал на Запад по ценам мирового рынка. Разница шла в карманы президента и его семьи. Вот так образовался стартовый капитал, который впоследствии позволил окружению Назарбаева скупить практически всю промышленность страны.
Г. A. — То есть вы утверждаете, что именно окружение президента скупило лучшие предприятия казахстанской промышленности…
В. Х. — Сам президент, его семья или доверенные лица. Я могу это показать на конкретном примере. Цветная металлургия была одной из самых развитых промышленных отраслей в Казахстане в советскую эпоху. Свинцово-цинковый комбинат в Усть-Каменогорске был флагманом в этой области в СССР. Цинк, золото и медь, получаемые на этом комбинате, были признаны эталонами на Лондонской бирже. Чтобы захватить весь этот комплекс – не только этот комбинат, но также предприятия и рудники Зыряновска, Лениногорска, Белоусовки, Березовки – словом, всё, что работает в цветной металлургии Казахстана, – президент продал за бесценок, через своего посредника Абишева и других подставных лиц, одной из крупнейших в мире компании Гленкор, базирующейся в Швейцарии .
Г. A. — В чем состоял интерес президента?
В. Х. — Он, разумеется, продал все эти предприятия Гленкору по очень низким ценам, но оговорил для себя право на часть активов.
Г. A. — Президент имеет право обладать акциями в такого рода компаниях?
В. Х. — По закону не имеет, но делает это через подставных лиц. Это отработанная техника. Я присутствовал при встрече между представителями Гленкора и главой государства в 2005 году. В то время я был губернатором Восточного Казахстана. Назарбаев любил там отдыхать, принимать омолаживающие ванны. Туда прибыл президент Гленкора, и они обсуждали свои отношения в мельчайших деталях.
Г. A. — Джезказганцветмет и Балхашмедь, эти флагманы, о которых вы говорили, тоже были проданы Гленкору?
В. Х. — Нет, по простой причине: нельзя класть все яйца в одну корзину. Президент создал общество, «Казахмыс», и назначал его главой своего доверенного человека, Владимира Кима, который раньше работал в органах исполнительной власти в Алматы . Это «Казахмыс» забрал «Джезказганцветмет» и «Балхашмедь» в момент их приватизации. Так что, de facto, эти гиганты индустрии стали собственностью семьи.
И это не всё. На казахстанском рынке появилась еще одна компания: «Джапан Хром». Она хотела купить предприятия в секторе цветной металлургии. Ее представитель прибыл на форум иностранных инвесторов и даже выступил по национальному телевидению. Он был похож на японца и говорил по-японски. Но когда посол Японии публично заявил, что такой компании в его стране не существует, был большой скандал и больше о «Джапан Хром» никто не слышал. После этого провала президент прибегнул к помощи « Евразийской корпорации», которая захватила Ермаковский ферросплавный завод, Ермаковскую ГРЭС, а также угольный разрез Восточный, добывавший 18 млн. тонн угля в год.
Г. A. — Что это за « Евразийская корпорация»?
В. Х. — Речь идет о группе бизнесменов, казахстанских олигархов, которые делят свои активы и свои прибыли с президентом. Это в первую очередь Патох Шадиев, Алиджан Ибрагимов и Александр Машкевич. Повторяю: схема простая. Сначала обесценивают активы предприятий с большим промышленным потенциалом, расставляют своих доверенных людей, а затем предприятия приватизируют таким образом, чтобы они подпали под контроль президентской семьи .
Г. A. — Вы говорили также о нефтяном и газовом секторах…
В. Х. — Там применяются те же схемы. Вот так была создана компания «Казмунайгаз», которая фактически захватила весь нефтегазовый сектор. Настоящий хозяин там – зять президента, Тимур Кулибаев. Кроме того, не надо забывать о сталелитейной промышленности. Ее флагман, «Карметкомбинат», был продан Митталу; но известно, что президент имеет там значительную долю активов, посредством подставных лиц.
Г. A. — В 1995-1997 годах вы были министром энергетики. Как проводилась приватизация в этом секторе?
В. Х. — Я уже говорил, что Ермаковская ГРЭС (город был переименован и теперь она называется Аксуйская), мощностью в 2,4 миллиона киловатт, была «продана» Евразийской корпорации (ENRS). Электростанцию «Карагандинскую ГРЭС-1» уступили «Казахмысу», а «Карагандинскую ТЭЦ-2», мощностью в 400 мегаватт, – Митталу. В этих трех случаях приватизация происходила по заниженной цене; но в других случаях такую-то станцию просто «передавали» такой-то компании. К примеру, Бухтарминская ГЭС была отдана компании «Казцинк» для поставки ей дешевой электроэнергии. Джезказганская ТЭЦ была отдана «Казахмысу». Джамбульская ГЭС, одна из лучших гидроэлектростанции СССР, мощностью в 1,2 миллиона киловатт, перешла в карман Тимуру Кулибаева через «Самрук Казина» (см. сноску 15). Наконец, Экибастузская ГРЭС-1 была переведена, по приказу президента, в собственность американской компании AES.
Г. A. — Как можно «отдать» или «передать» государственное предприятие без его приватизации?
В. Х. — Если все совершается по договоренности, это очень легко! Вот например, Экибастузская ГРЭС-1. В качестве министра энергетики я присутствовал при беседе президента с генеральным директором американской группы AES, Дэвисом. Затем они остались с глазу на глаз. После этой «дружеской» встречи электростанция мощностью в 4 миллиона киловатт была продана за скромную сумму в пять миллионов долларов… Я только одно мог сделать: я подписал инвестиционную программу в пределах 750 миллионов долларов. Это была сумма, которую AES должна была вложить в развитие этой электростанции. Я полагал, что пять миллионов долларов были лишь авансом и что американская компания будет за свой счет модернизировать станцию, чтобы она продолжала эффективно служить казахстанской экономике. Но случилось по-другому. По последним сведениям, которыми я располагаю, близкие к президенту люди выкупил станцию у AES за два миллиарда долларов .
Г. A. — Почему они так поступили?
В. Х. — Хороший вопрос. Я себя спрашиваю, не служит ли выплата такой огромной суммы американской компании, которая затратила на покупку всего лишь пять миллионов долларов, – способом для Назарбаева вернуть себе невинность перед лицом Соединенных Штатов после скандала с Казах-гейтом. Более того, эта инвестиция позволила президенту отмыть два миллиарда долларов, которые он заработал сомнительными средствами.
Г. A. — Расскажите о Казах-гейте…
В. Х. — Этот скандал разразился в 1999 году, когда я был мэром Алматы. Президент Назарбаев узнал, что его бывший премьер-министр – с 1994 по 1997 годы – Акежан Кажегельдин, который был вынужден покинуть страну после увольнения, собирается развернуть против него международную кампанию. Разозлившись, он приказывает службам безопасности найти компрометирующие Кажегельдина материалы. Глава КНБ (кахазстанской ФСБ) обратился к швейцарским властям с просьбой обнаружить все счета Кажегельдина, находящиеся в банках Конфедерации. Но так как Кажегельдин был известен как премьер-министр, швейцарское правосудие начало поиски «казахстанских денег» вообще! Вот так и были обнаружены счета Назарбаева на сумму в 86 миллионов швейцарских франков. Генеральный прокурор Женевы Бернар Бертоса арестовал эти счета и возбудил уголовное дело.
В рамках этого расследования был также обнаружен секретный швейцарский счет американского банкира Джеймса Гиффена – эксперта по вопросам моей страны, прозванного «Мистер Казахстан». Ставший советником и доверенным лицом Назарбаева, он получил дипломатический казахстанский паспорт, оставаясь американским гражданином. В 2003 году американское правосудие обвинило Гиффена в даче взяток Назарбаеву и другим ответственным лицам Казахстана в обмен на «интересные» контракты с американскими фирмами, в частности, с Шевроном. Вся эта история, которая длилась многие годы, была названа «Казах-гейт». В 2006 году имя президента, так же как и его дочери Динары, и ее мужа Тимура Кулибаева, и бывшего министра, а затем мэра Алматы Имангали Тасмагамбетова, всё еще находились в списках Интерпола. Теоретически они подвергались риску быть арестованными, если выезжали за границу.
Однако в 2007 году американское правосудие приговорило Гиффена лишь к символическому штрафу, поскольку его адвокаты обнаружили, что он являлся агентом ЦРУ и передавал туда регулярные отчеты о Казахстане. Это ни больше ни меньше означает, что в течение многих лет президент Назарбаев имел в качестве советника американского шпиона, который действовал в интересах ЦРУ и США в целом. Разумеется, этот эпизод не улучшил репутации Назарбаева.
В конечном счете вопрос «Казах-гейта» был снят благодаря усилиям мощного болгаро-американского лоббиста Александра Мирчева, который организовал кампанию в международной прессе, чтобы обелить казахстанского диктатора. Его услуги оплачивались тремя олигархами из «Евразийской корпорации» (ENRC), которые не осмеливались бросить вызов «боссу»: в конце концов всё их будущее в Казахстане зависело от будущего Назарбаева. Я полагаю, что упрочение режима – и, в частности, ужесточение контроля над средствами массовой информации – связаны с «Казах-гейтом»: президент не хотел, чтобы население было в курсе этого огромного скандала.
Г. A. — Что произошло со счетами Назарбаева, замороженными в Швейцарии?
В. Х. — Это история, которая хорошо показывает практику режима. Согласно Рахату Алиеву , другому бывшему зятю Назарбаева, Мирчев предложил схему, которая удовлетворила швейцарское правосудие: эти замороженные средства будут использованы для финансирования компьютерного обеспечения в школах Казахстана. Но и здесь сработал жульнический механизм, позволивший Назарбаеву вернуть свои фонды посредством некоей компании, базирующейся в Сингапуре. Рахат Алиев это подробно объясняет в своей книге «Крестный тесть».
Г. A. —Вернемся к вопросам приватизации. Как была решена проблема приватизации земли?
В. Х. — Спустя несколько лет после провозглашения независимости Назарбаев дал команду ликвидировать колхозы. Это может показаться абсурдным: ведь колхозы не были государственной собственностью, это были коллективные хозяйства, которые хорошо работали. Но: они занимали лучшие земли Казахстана. Чтобы наложить лапу на эти земли, был разработан следующий механизм: 1) ликвидировать колхозы; 2)выделить земельные участки так называемые доли, каждому колхознику; 3) выкупить эти участки по низким ценам (поскольку отдельный крестьянин не мог выжить без технического оснащения, которым обладали колхозы) и таким образом захватить землю. На месте и вместо колхозов была создана гигантская Агрокорпорация, которая заправляет практически всем сельским хозяйством республики в пользу президентской семьи.
Г. A. — Кажегельдин, Рахат Алиев, вы сами… Почему президент так часто ссорится с людьми из своего антуража?
В. Х. — С момента, когда он возглавил страну, Назарбаев задался целью остаться у власти пожизненно. К этой цели он движется, опираясь на людей, которые, после исполнения своей функции или в результате опрометчивой критики, даже благожелательной, устраняются из его антуража или вообще ликвидируются.
Г. A. — Вы говорите о физическом устранении?
В. Х. — Да. Я приведу два примера наиболее поразительных и наиболее тревожных. В марте 2004 Заманбек Нуркадилов, бывший мэр Алматы и бывший министр по чрезвычайным ситуациям, обратился к Назарбаеву с открытым письмом, в котором он сообщал о злоупотреблениях при приватизации в пользу семьи президента (особенно, в том, что касалось заманчивых муниципальных земель). В ноябре 2005 он был найден мертвым в своем доме: две пули в груди и одна в голове. Официальная версия – самоубийство…
Другой пример. Бывший министр печати, Алтынбек Сарсенбаев, который организовал приватизацию государственного телевидения (и занимаемых им зданий) в пользу дочери Назарбаева, Дариги, и который был одним из главных идеологов на службе президента, стал мешать, поскольку слишком много знал. Постепенно лишенный всех должностей, он перешел в оппозицию и стал вице-президентом демократической партии «Ак жол». В конце 2004 года он принялся рассказывать о механизме приватизации за бесценок зданий и земли, принадлежащих государственному телевидению (Дарига платила по 50 долларов за квадратный метр в центре Алматы, в десять и двадцать раз ниже той цены, что практиковалась в то время), а также о жульничестве на парламентских выборах в сентябре 2004 года. Естественно, он был уволен и после раскола своей партии создал незарегистрированную партию «Истинный Ак Жол». В феврале 2006 спецподразделение КНБ задержало автомобиль, где находились Сарсенбаев, его шофер и его телохранитель. Их вывезли за город и застрелили, выстрелами в сердце сзади и произвели контрольные выстрелы в голову.
Если такого рода казни остаются редкими, то гораздо более многочисленны случаи тюремного заключения людей, ставших неугодными и мешающими. Условия тюремного содержания и допросов настолько жестоки, что несчастные выходят оттуда совершенно сломленными. Министр экономики Жаксыбек Куликеев, очень компетентный человек, имел слишком много здравых идей. Сначала его перевели на должность председателя железнодорожной компании Казахстана, а затем сфабриковали якобы имевшее место получение взятки. Его бросили в застенок КНБ, и хотя он был в конце концов оправдан, он вышел из тюрьмы совершенно другим человеком, полностью деморализованным и утратившим желание вмешиваться в политические процессы. Многих других министров и высокопоставленных чиновников, в том числе генералов, ждала та же судьба. Некоторые покончили с собой в тюрьме.
Г. A. — Поговорим теперь о внешней политике Назарбаева. Как объяснить популярность, которой казахский президент пользуется среди многих лидеров планеты? Его уважают в России, где его считают стержнем будущего Евразийского союза , в Шанхайской организации сотрудничества и, в то же время, он не так изолирован на Западе, как в эпоху «Казах-гейта» . Такая толерантность в отношении диктаторского режима зиждется только на природных богатствах Казахстана? Или иностранные лидеры обхаживают Назарбаева потому, что он воплощает в их глазах островок стабильности в этом стратегическом регионе?
В. Х. — Я думаю, что главная причина – это ваше первое объяснение. Нельзя получить доступ к природным богатствам Казахстана без милости Назарбаева. Вспомните, как многие страны принимали полковника Кадафи в период, предшествовавший ливийской революции. В течение многих лет из-за нефтяных богатств Ливии его считали приемлемым собеседником – ему даже разрешали раскинуть шатер перед правительственными зданиями стран, которые он посещал, в частности, в США и во Франции.
Личность Назарбаева также играет важную роль. Это осмотрительный хитрый и харизматический политик. Все помнят Беловежские соглашения о денонсации СССР, подписанные в 1991 руководителями России, Украины и Белоруссии. Ельцин, Кравчук и Шушкевич пригласили Назарбаева, который стоял во главе Казахстана, присоединиться к ним. Назарбаев обещал приехать; но вместо того чтобы отправиться на встречу в Белоруссию, он приземлился в Москве, где ввел Горбачева в курс заговора. Этот эпизод много говорит о его расчетливом и бессовестном характере. Конечно, ему случалось ошибаться, как раз в этом случае: лучше бы он сделал ставку не на Горбачева, а на Ельцина. Но Назарбаев умеет сделать молниеносный поворот и снова найти наиболее благоприятный выход.
Г. A. — Например?
В. Х. — Возьмем недавнюю трагедию в городе Жанаозене. В декабре 2011 года казахстанский спецназ, вероятно с согласия Назарбаева, открыл огонь по бастующим рабочим нефтяной компании, когда были убиты по меньшей мере четырнадцать человек, не считая десятков раненых. Европейский парламент и Госдепартамент США очень резко осудили этот разгул насилия, так же как и неправительственная организация Human Rights Watch. Тогда президент решил поднять свой престиж с помощью обходного маневра. В ходе ядерного саммита в Южной Корее в марте 2012 года он предложил создать в Казахстане международный банк ядерного топлива. Объявленная цель: помешать таким странам, как Иран, самостоятельно проводить обогащение урана и позволить всем странам мира иметь доступ к обогащенному урану для его использования в мирных целях. Пока что это предложение, потенциально опасное для населения Казахстана из-за риска, связанного со складированием огромного количества радиоактивных материалов, осталось лишь благочестивым пожеланием, но Назарбаев удостоился похвалы как Барака Обамы, так и Дмитрия Медведева!
По этому случаю официальная казахская пресса выдвинула идею совершенно сюрреалистическую: присвоить Назарбаеву Нобелевскую премию мира. Первая его номинация на эту престижную награду датируется 2008-м годом. Она исходила от двух членов американского Конгресса. Еще один конгрессмен возобновил это предложение в 2011 году, опять же за заслуги Назарбаева в области разоружения. Интересно, какой механизм кроется за этими предложениями… Нов целом образ Казахстана на международной арене – это по-прежнему образ государства, ставшего независимым после веков русского господства, а его лидер, несмотря на некоторые нарушения прав человека, выступает за ядерное разоружение, создание безъядерной зоны на Ближнем Востоке и другие прекрасные инициативы в ядерной области.
Г. A. — И эти комплименты несправедливы, по крайней мере, в какой-то части?
В. Х. — В области разоружения главное достижение, приписываемое Назарбаеву, это закрытие экспериментального центра ядерных исследований и его полигона в Семеи (бывший Семипалатинск) в 1991 году. Этот центр нанес значительный вред здоровью казахстанцев. На самом деле, его закрытие было осуществлено не по инициативе президента, а в результате мощного народного движения, «Невада – Семей», организованного крупным казахским поэтом Олжасом Сулейменовым. Но именно главе государства приписали всю заслугу. В 2010 года генеральный секретарь ООН Бан Ки-мун прибыл на место бывшего центра ядерных исследований и приветствовал «прозорливое решение, настоящую декларацию независимости» президента Назарбаева.
Даже в наши дни Назарбаева по–прежнему регулярно поздравляют с тем, что он двадцать лет назад принял решение об объявлении Казахстана безъядерной зоной. Но у него не было выбора! После распада СССР, ядерным оружием обладали четыре бывших советских республики: Россия, Украина, Белоруссия и Казахстан. Россия была признана ООН в качестве единственной законной наследницы всех советских обязательств, правоприемником Советского Союза. Из этого следовало, что три других государства не могли сохранять ядерное оружие, размещенное на их территории, без того чтобы превратиться в изгоев международного сообщества. Назарбаев не имел другого выхода. Любой другой президент принял бы на его месте точно такое же «решение».
Если вернуться к оценке внешней политики Назарбаева, я сказал бы, что он играет сложную роль. Он сам говорит о своей «многовекторной» политике. В частных беседах он хвастается, что является наставником Владимира Путина. Это правда, что он поддерживает прекрасные отношения с Россией, а также с Китаем, с Соединенными Штатами (с тех пор как история с «Казах-гейтом» рассосалась), с исламским миром… Короче – он друг всех тех, кто может быть ему полезен!
Г. A. — Вы описываете страну, где семья президента обладает львиной долей, а народ довольствуется лишь крохами от манны, получаемой от эксплуатации природных богатств, и где власть прибегает к политическим убийствам… Что можно предпринять? Есть ли надежда на то, что Казахстан станет демократической страной? Можно ли представить себе там своего рода «Арабскую весну»?
В. Х. — Этот режим – раковая опухоль на теле нации, с многочисленными метастазами – членами семьи Назарбаева. Нынешняя власть удовлетворяет только узкий круг правительственной элиты. Это государство, где все телефонные разговоры, Интернет и другие средства связи находятся под контролем секретных служб. Будущее граждан, включая высших чиновников, очень ненадежно, ибо никто не знает, что президент может еще придумать. Страна подчинена культу личности Назарбаева. Когда он стал в 2010 году Лидером нации, он ввел закон, запрещающий критиковать и публиковать малейшую негативную информацию о нем и членах его семьи. Лидер всегда прав, и тех, кто в этом сомневается, призывают к порядку КНБ и органы правосудия. Таким образом в Казахстане узаконен культ личности Назарбаева. Такая ситуация, вероятно, приведет к появлению протестного электората. Пока что протестные движения еще очень слабы: как только их лидеры делают какой-нибудь жест, как они тут же оказываются в застенках КНБ, а там умеют подавлять любое сопротивление… Но число недовольных растет и скоро достигнет критической массы. Рано или поздно социальный взрыв неизбежен, как показал пример Жанаозена и других недавних забастовок.
Г. А. Последний вопрос: какую роль Вы рассчитываете играть в будущем?
В. Х. Я рассчитываю посвятить себя борьбе за демократический Казахстан, очищенный от коррупции. Именно этим я занимаюсь сейчас в Швейцарии, и надеюсь, что вскоре у меня будет возможность вернуться на Родину, чтобы продолжить эту деятельность. Я отдаю себе отчет в трудности этой задачи, но я твердо верю, что моя страна в конечном счете освободится от этого несправедливого режима и займет достойное место среди других наций.
Перевод статьи Le Kazakhstan: un fief feodal? Entretien avec Viktor Khrapounov.
